Парк

На нужном этаже Данте снова почти тащил Лики на руках. У нужной комнаты он придержал художника за талию, пока тот возился с ключами, и, едва Фет с облегчением, написанным на лице, ввалился в комнату, осторожно отпустил его и, так как его не приглашали (чего он и не ждал) махнул рукой:
- Спасибо за подаренное время, Лики. Надеюсь, с тобой всё будет нормально. И прости ещё раз.

- Хорошо, - просто отозвался Данте и чуть склонил голову набок. В глазах читалась доля раскаянья, впрочем, больше заострять внимание на проблеме Данте не стал. Бальтроцци взялся за ручку двери. - До встречи, Лики.
Он закрыл за собой дверь и не спеша двинулся по коридору в свою комнату. Добро добром, но Данте не требовал ответа на свою просьбу о прощении, и не умел в достаточной мере раскаиваться. Даже в этой ситуации... Бог ты мой. В конце концов... Это ерунда. Эта боль ничего не стоит.
Бальтроцци вдруг поднял руку и взгляделся в большой белёсый шрам рядом с локтем. Он ещё помнил, как получил его... осколки гранаты. В руке и в бедре. Он сначала и не почувствовал боли. Потом... он лежал рядом с окопом, прижимая к себе дробовик окровавленными пальцами, и боль в руке и в бедре пульсировала, отдаваясь в почему-то в висках, он не мог пошевелиться. Потом его оперировал врач в грязной палатке, колышащейся от взрывов, его держали двое солдат, он кусал моток бинта, стараясь не кричать, и чувствовал, как врач тащит из раны чёртов осколок.
Иногда начинаешь жалеть о том, что повидал слишком много и не можешь сочувствовать тем, кто не видел ничего, а теперь расстраивается из-за мелочей. Возможно, я был другим раньше, но война учит циничности и прививает чёрствость.
Подходя к своей комнате, Данте дал себе обещание справиться о здоровьи Лики по возвращению из похода.

Комната №5

Отредактировано Dante (2008-06-16 19:57:18)

Добавив запись в дневник и отложив в сторону лэптоп, Лики откинулся на прохладное покрывало кровати.
«Почти не болит», - довольно отметил про себя мужчина. На нём с детства всё заживало, как на собаке. О том ему как-то поведала Таркла – бывшая любовница и соратница Лики. Минос усмехнулся. Она была его будущей невестой. Была… да. Как и мать… была.
Лежать долго на кровати не хотелось, и Минос решил попробовать встать. Вставалось… не полностью.
«Ну сколько можно?», - беспомощно взвыл про себя художник, охнув от острого неприятного ощущения в заду.
«Ходить смогу», - твёрдо решил мужчина и встал на четвереньки, чтобы подняться уже полностью с одеяла. Взгляд случайно мазнул по отражению в зеркале, и Фет не сдержался от того, чтобы показательно не выгнуться всем телом на кровати – ему нравилось то, что он видел. Подняв с покрывала так и неубранные в иное место украшения, брюнет взял серебряное колечко и аккуратно вдел его в сосок, слегка лаская застывший комочек плоти. Надев всё остальное: серёжку-гвоздик, кольцо и крестик; Минос потянулся к шкафу-купе, чтобы выбрать сегодняшнюю одежду.
Выбрав то, что по его мнению предохранит его от всяких неурядиц, Минос самодовольно оглядел себя в зеркало.
Как всегда – идеально. Развернувшись, он решил попробовать пройтись по комнате, чтобы быть уверенным в том, что окружающие ничего не заметят. При старании получалось неплохо, но НЕ идеально.
- Хм, - Фет нахмурился, и взял со стола ключи.

>>> третий этаж>>> кабинет №8

общие помещения>>> библиотека для учителей>>>

Ещё издалека увидев мужчину, Лики в который раз изрядно удивился: на этот раз это был секретарь. Странно, очень странно. Сначала директор, потом секретарь директора…
Доставая ключи, Минос подошёл к своей двери.
- Добрый вечер, мистер Картер, - Фет чуть рассеянно поднёс ключ к замочной скважине – раздался звонкий щелчок открываемой двери. – Вы хотели что-то обсудить?
Особых эмоций художник не испытывал, только небольшое любопытство насчёт позднего визита и... что-то ещё. Что-то похожее на то чувство, когда он вспомнил Картера в библиотеке и впервые встретился с ним при поступлении.
"Сегодня какой-то необычный для пятницы день", - мелькнула ехидная мысль, но тут же отправилась на задворки разума.

Отредактировано Минос Лики Фет (2008-06-20 10:31:46)

- Я бы предпочёл обсудить дела сразу же, - улыбнулся мужчина. Ему было интересно: чего же на самом деле хочет от него секретарь. Ну не мог он не знать, что время далеко не детское. Комендантский час, тьма за окнами и внешний вид Алекса, который одевается на работу строго, говорили сами за себя. К тому же, молодой человек явно нервничал: говор был другой - звучал иначе, чем при деловом разговоре. – Могу я пригласить вас на чашечку чая? – Лики открыл дверь настежь и приглашающе махнул рукой.
К тому же, этот Алекс Картер что-то ему напоминал. И чувство, всё не отпускающее его сердце из своих маленьких давящих лапок неприятно и восторженно мучило ничего непонимающего художника.
«Можно сделать портрет», - неожиданно подумал для себя Фет и немного опешил: он не любил рисовать. Можно сказать, это было всего лишь необходимостью и талантом данным ему при жизни. Тот учитель… который был вторым… он был ужасен.

Отредактировано Минос Лики Фет (2008-06-20 16:21:05)

Брюнет улыбнулся чуть шире: его предположения пока оставались верны.
- Что же вы, присаживайтесь, - добродушно предложил Минос, закрывая дверь и указывая на небольшой прямоугольный столик стоящий неподалёку, возле него находились стульчики со спинками.
Сам же Лики отошёл к слегка оборудованному под кухонку уголку: маленькая полочка, заменяющая стол, шкафчики и микроволновка. Он раскрыл створки шкафа, внимательно осмотрел содержимое, выискивая глазами необходимый продукт.
«Нашёл», - почти радостно подумалось Фету. Вскоре в комнате раздался запах ароматного свежесваренного кофе.
- Так о чём же вы хотели поговорить? – мягко спросил брюнет, ставя на стол чашки.

Всё так же добродушно улыбаясь, Минос прошёл за своё место. Комната погрузилась в молчание. Лики думал…
Сердце вдруг заскакало чуточку быстрее – снова этот странный иррациональный восторг, который хоть и поднимал настроение, но совсем не добавлял позитива разуму. Кофе создавало уютную и спокойную атмосферу, только нервничающий Картер создавал некий лёгкий диссонанс – вплетенная в шерстяной шарф шёлковая ниточка, такая напряжённая и красивая. Нет, всё же это не могло мешать атмосфере.
- Да, преподавал, - Лики вспомнил того Картера – невысокого роста парнишку с хорошими задатками таланта, которые со временем обещали стать изумительными. Минос с интересом заглянул в серо-голубые глаза Алекса – сейчас те были похожи на предгрозовое небо.
«Что за сравнения», - мелькнула удивлённая мысль. А вслед за ней:
«Интересно, его таланты развились?»
- Я помню вас, мистер Картер, - его улыбка даже не дрогнула с того самого момента, когда он варил кофе. – Пейте, а то остынет. Холодный кофе никогда не привлекал вкусы, не так ли? – он отпил глоток, наслаждаясь ароматом и сложившимся положением в помещении. Кофе получился отменным, а в глубине души разлилась приятная нега – внимание бывших учеников – всегда такая располагающая к настроению мелочь.
- Ваши работы являлись достаточно хорошими, мистер Картер. Я предполагал, что вы займётесь искусством – вы так любили рисовать.

Минос усмехнулся: неужели этот молодой человек до сих пор нервно себя чувствует подле своего бывшего преподавателя? Да, он помнил… влюблённость. Тогда это казалось забавным, а сейчас… вдруг остро захотелось, чтобы секретарь не уходил.
- Алекс! Постойте, - улыбка Лики превратилась в чуть нервную. – Прошло столько лет, вы так изменились. Я… я хотел бы нарисовать ваш портрет. Вы… позволите мне?..
От чего-то начали подрагивать пальцы, а в горле встал комок.

Щёки Миноса не были красными, но лицо горело невыносимо, в отличие от ледяных рук.
- Честно говоря, мне по какой-то причине не хочется вас отпускать… - откровение жгло, как огонь, но мужчина любил правду.
«Боже, почему я говорю об этом, и так… странно - что это?»
– Да, мне хотелось бы сделать это сейчас, - Лики повернулся спиной к своему гостю и, достав папку, взял лист форматом А2. – Если вы не против, присядьте, пожалуйста… куда хотите.
Запасшись мягким и твёрдым карандашами, Фет обеспокоенно кинул взгляд на гостя.

- Лики… зовите меня просто Лики, - Минос улыбнулся и выдохнул про себя от облегчения. – Да, конечно. Я и сам курю.
Стараясь не делать резких движений, художник подал Картеру пепельницу. По крайней мере, юноша… нет, мужчина… не ушёл. Уже одно это заставляло ощущать лихорадочное предвкушение, такое, какое он лелеял когда-то до второго учителя и, какое он чувствовал каждый раз, беря в руки скрипку. Он натянул лист на планшете и облокотился о стену, держа его в руках за неимением мольберта. Карандаш тихо зашуршал по бумаге, незаметно крошась и оставляя за собой особый след. Запах бумаги вскружил голову, а в нутре поселилось тихое мурлычущее ликование – оно ласково коряболо своими когтями в груди, с любопытством слизывая чувства, не давая осознать их значение. Ладони Лики были мокрыми, а глаза… глаза горели вдохновением. Впервые за столько лет.

Заметив, что расстёгнута ещё одна пуговица, Минос расстегнул её и на рисунке – это как молния – быстро; и легко, как взмах крыла бабочки. А ещё были тёмные волосы собранные в хвост, холодный взгляд, прямой правильной формы нос, острые скулы и тонкие губы, обхватывающие фильтр сигареты. Образ был настолько классически простым и вместе с тем… Лики никогда не отличался стеснительностью или другими похожими качествами, но здесь он изрядно нервничал и волновался. Карандаш заскользил быстрее, вырисовывая поднимающийся кольцами дым, штрихуя самый светлый элемент – кожа. Наверняка она гладкая на ощупь.
«О чём же я думаю?»

Губы Алекса зашевелились и полились слова. Лики мгновенно поднял голову, внимательно слушая секретаря.
- Право, я тоже не ожидал этой встречи. А в особенности, увидеть вас в роли секретаря, - брюнет уже почти заканчивал рисунок, осталось пара штрихов. – Хотя, в своё время я тоже был секретарём. И, - он поставил в уголке витиеватую подпись, - довольно успешно. После мне снова остро захотелось попасть в стены школы.
Любовно оглядывая полностью законченный портрет, Минос взглянул поверх планшета на застывшего в кресле мужчину. – Вы много курите. Даже я столько не курю.

Это не было удивительным: во многих семьях родители давили на своих сыновей и дочерей. У Алекса судя по всему, это был отец, а для Лики свою роль сыграла мать.
- Да, прошу, - пробормотал мужчина, подойдя к креслу, в котором сидел Картер и протягивая тому планшет. – Моё основное обучение так же было направлено на экономику. Странные совпадения, не так ли?
Минос не удержался от того, чтобы не задержать взгляд на вырезе расстегнутой рубашки. Он залюбовался широкими плечами, переходящими в изгиб шеи, подумав о том, что Алекс наверняка занимается спортом. Впрочем, он старался не показывать своей заинтересованности.

- А вот вы сильно, - тихо заметил Минос, пристально глядя в ответ на взгляд Алекса. – Повзрослели и возмужали.
Потемневшие глаза Картера будто гипнотизировали. Лики не находил в себе сил разорвать зрительного контакта. Хотелось поднять руку, снять с парня очки и коснуться светлой кожи. Он так и сделал, только очков не снял. Подушечки пальцев дотронулись до щеки и чуть погладили, ощущая бархатную мягкость. Видимо, секретарь тщательно ухаживал за собой. Ещё одно сходство.
За окном было всё так же непроглядно темно. А звуки словно умерли, создавая идеальную тишину.