<--- Столовая

Мужчины по тропинке дошли до беседки, Данте под крышу не пошёл, он задержался у воды. Здесь был небольшой прудик - Данте вечно привлекали водоёмы, правда, больше ему нравилось лесное озеро, до которого он изредка добредал поздним вечером, чтобы искупаться в одиночестве.
- Вот мы и на месте, Лики, - Бальтроцци чуть улыбнулся, ему нравилось это имя. Какое-то очень ласковое. - Чёрт, никаких слов не хватит, чтобы описать эту красоту. Жаль, я не умею рисовать пейзажи. Зарисовываю только динамические сцены и интерьеры - это скорее чертежи и схемы, наверное. Не больше.
Данте всё-таки забрался в беседку и присел на скамью.
- Расскажите о себе.

Данте оценивающе вгляделся в поблескивающее зеркало пруда, будто действительно примерял на него образ ночного романтического пристанища.
- Да, вы правы. Пожалуй, именно к призракам и романтике.
Мужчина улыбнулся и вновь вгляделся в своего собеседника. Ему нравилось улавливать малейшие изменения в поведении людей, с которыми он говорил. Ничто так сильно и так значительно не меняется с каждым мгновением, как человеческое лицо...
- И всё же, Лики, расскажите о себе. Откуда вы родом?

Данте помедлил с ответом, он поднялся и не спеша подошёл к Фету. Облокотившись о перила, он вгляделся в горизонт.
- Я итальянец. Родился в Риме. Воевал... в Афгане. Несмотря на то, что внешне Италия сейчас отказывается от вступления в войну, всё же... всё же переброс сил происходил и происходит. А потом... потом тоже скука. Учился и учил других. Ничего особенного.
С его лица не сходила лёгкая улыбка, хотя в глазах её сейчас не было.
- Впрочем, вы правы, зачем ворошить наше прошлое, - Данте будто прочитал мысли собеседника. Он выпрямился и взглянул на мужчину.
Сладкий плен раскалённого металла в его глазах. Дьявол, они притягивают.
Попытавшись отвести взгляд от глаз Лики, Данте уставился на губы преподавателя и снова был вынужден бороться с собой. Получалось плохо. Хотелось, чтобы Лики заметил его взгляд. Данте был уверен, что будет верно понят в таком случае - слишком уж обещающими были глаза оппонента.

Отредактировано Dante (2008-06-16 00:24:08)

В ответ лёгкий прищур и пауза на мгновение. Словно бы для того, чтобы дать испугаться... Заподозрить себя в поспешности. Чтобы мелькнула мысль о капитуляции - отстраниться, извиниться, уйти, что угодно.
Но Данте уже нападал. Подавшись вперёд, губами прихватил скользкий язык партнёра и, не дав опомниться, накрыл губы мужчины властным поцелуем. Язык скользнул в изумительно влажный тёплый рот, ворвался на чужую территорию, словно проверяя на профпригодность. Скользнул по зубам, вступил в единоборство с местным языком...
Сильные руки уже скользят по талии преподавателя, теперь уже из плена объятий не вырваться, теперь хищник нашёл свою жертву и, не торопясь, последовательно и спокойно сведёт эту жертву с ума.
Подвох не сразу заметишь - сначала горячая ладонь скользнула по крестцу, и, едва Лики отвлёкся на это неожиданное ощущение, Данте прикусил губу оппонента, заставляя вернуться в поцелуй, но пальцы тут же сжались на ягодице партнёра, вновь отвлекая и дразня.

ooc: да я вижу, что стул и пианино, только удивляюсь их наличию.))

- Problemlos, - рыкнул Данте.
Стул был бесцеремонно сдвинут в сторону, Лики - приподнят под задницу и усажен на покрытую тканью крышку музыкального инструмента. Поцелуй стал ещё жёстче, покусывания, посасывания и облизывания - просто нестерпимыми, по большей части - болезненными. Кое-как придерживая мужчину на неудобном подобии сидения (да уж, что будет позже, когда сюда придут играть ничего не знающие об этом варварстве люди...), Бальтроцци, не прерывая поцелуя, освободил Фета от костюма, причём освободил быстро - сказывалась сноровка. С помощью Лики была даже расстёгнута рубашка, но на большее выдержки биолога не хватило. Сам он раздеваться и не думал, скорее даже - рассчитывал опасность их положения. Итак, Лики неромантично прижат к своему неудобному "ложу", Данте, истерзавший губы партнёра едва ли не до крови, впился поцелуем в его шею, спустился до ключиц; пальцы крепко сжимают упругое бедро мужчины, на прелюдию времени жаль... Толчок внутрь.

Ааах! – глаза расширились от шока, а в груди заболело от недостатка воздуха.
«Ох, Ч-чёрт!», - было больно. Очень больно.
- Д-Данте, смазка! – голос звучал немного истерично, а смазка находилась в кармане его брюк. Лики не ожидал, что мужчина возьмёт его так… без подготовки. Нет, конечно же, он любил жёстко, но без смазки…
«Чёрт!», - художник постарался расслабиться, вцепившись руками в широкие плечи всё ещё обтянутые тканью рубашки. В глазах появились слёзы, а сам брюнет непроизвольно вскрикивал от каждого нового движения.
- Ксо, подожди! Порвёшь!
«Уже порвал», - пронеслась нехорошая мысль. У Лики давно не было сэме-партнёров, а тут… без предварительных манипуляций…
«Я ж ходить не смогу», - теперь мысль переросла в паническую. Необходимо было расслабиться, а Данте, тяжело дыша, всё толкался и толкался внутрь. Кажется, пошла кровь, так как Бальтроцци начал скользить легче.
Всё ещё чувствуя тонкую нить наслаждения, Фет с упрямством старался не потерять её окончательно. Он прикрыл глаза, смиряясь и подаваясь всем телом навстречу, уговаривая себя, что такая боль – это приятно и возбуждающе. Он всегда отличался умением внушить себе что-то настолько, чтобы беспрекословно считать так и верить самому. Раздался новый протяжный стон… уже удовольствия. Лики широко раскрыл потемневшие дикие глаза и крепко обвил ногами талию Данте.
- Дааа! – теперь ему это нравилось.

Лики больше не мог выносить напряжения. Он преднамеренно стремился к освобождению.
«Скорее, только скорее», - повторял он про себя, как мантру. Больше никаких мыслей не было. Последние толчки… да!
Минос устало откинулся на пианино, тяжело и загнанно дыша. Пролежав так некоторое время, он аккуратно пошевелился, не удержавшись от того, чтобы не поморщиться от боли – теперь она чувствовалась куда явственнее. А в душе он ощущал себя… пустым. Снова апатия. Нужно поскорей привести себя в порядок, иначе Лики будет лень заниматься этим или, что ещё более вероятно, плевать на последствия.
- Данте, - хрипло позвал художник, - прошу вас, слезьте с меня и давайте посмотрим на то, что можно сделать с уничтоженной подо мной накидкой, - на белой ткани наверняка осталась сперма, если не кровь.

Лики проследил пустым взглядом спустившуюся к пруду широкоплечую фигуру и достал из кучи одежды два носовых платка. Морщась от острой боли, он аккуратно протёр одним из них свои бёдра, собирая размазанные, уже начинающие подсыхать кровь и сперму. Подложив второй в бельё на манер прокладки, чтобы не испортить брюки, Лики по инерции взглянул на застирывающего накидку Данте: очень не хотелось, чтобы тот видел, каким образом художник борется с кровотечением. Это слишком унизительно и… недостойно. Хотелось побыстрее принять душ.
«Но быстро явно не удастся», - апатично подумал Фет, медленно натягивая на себя остальную одежду. Ну и видок у него сейчас должен быть, а ведь ещё до комнаты доковылять надо.
Минос полностью облачился и попытался сделать пару шагов. Господи, захотелось умереть.

Отредактировано Минос Лики Фет (2008-06-16 18:28:25)

- Хорошо, Данте, - обречённо согласился Лики. Упираться было бессмысленно, да и не хотелось. Что ж, пускай донесёт. А там и до корпуса недалеко.

Данте, Минос >>> парк>>> тема «парк»