Минос устало вздохнул и вперил пустой взгляд в окно напротив: мир был таким… пустым. Даже солнце не могло в полной мере окрасить его более живыми красками. Где-то отчаянно постукивалась о стекло муха, заключённая в давящей духоте помещения. Хотелось дождя. Вставать так было лень, но Лики грузно поднялся из-за стола и подошёл к одному из прозрачных окон.
- Опять зрение садится, - растерянно пробормотал мужчина и с отрешённым видом достал из кармана платок. Зачем он его достал, художник так и не понял. Впрочем, он не задумывался, теребя и сминая самый краешек ткани. Лики пришёл сюда в надежде, что после вывешенного объявления кто-нибудь захочет записаться на уроки в его класс. Сам же класс по европейским меркам ему выдали замечательный – такой большой и светлый, да и обустроен неплохо. Правда, это мало волновало Миноса. Почти любое помещение ассоциировалось у него с холодом. А уж светлое – тем более.

ООС: начинаю игру отсюда, потому перехода (>>>) нет.

Отредактировано Минос Лики Фет (2008-06-15 08:45:22)

Минос нашёл в себе силы не нахмуриться, так как в голове невольно всплыло холодное лицо матери, бесстрастно отчитывающее его за такие вот мелочи. Про элементарную вежливость и говорить не приходилось:
- Минос Лики Фет, мистер Бальтроцци. Я новый преподаватель художественных искусств, приятно познакомиться, - голос Лики звучал почти безэмоционально, так как мужчина ещё не успел до конца выйти из задумчивого состояния. Он автоматически пожал оппоненту руку, инертно отмечая, что у биолога очень сильная и широкая ладонь – такие держат крепко и, не отпуская. Стараясь особо не разглядывать незнакомого человека, так как подобное поведение просто неприлично, Минос неуверенно улыбнулся, словно примеряя одну из давно имеющихся заготовок. Откинув одну, он тут же улыбнулся по-другому – более весело и ярко. К тому же, художник начал испытывать любопытство.

- О, нет-нет, вы нисколько мне не помешали, - белозубо улыбнулся Минос. Любопытство всё росло и росло. К тому же, Лики ещё не совсем освоился в школе; нужен был провожатый.
«Забавно, он действительно такой добрый или это только маска?», - Фет сомневался, он не чувствовал фальши.
«Это “пока”. Хороших людей не бывает», - цинично подумал брюнет. Хорошие люди – как алмазы среди алмазов: добротные попадаются настолько редко, словно их и нет вовсе. Или их можно сравнивать с мифами и легендами? Но даже русалка в конце-концов оказалась морской коровой.
- Отлично, - Лики плавно наклонил голову, глядя на собеседника поверх очков. Мать всегда отчитывала его за такую манеру вести разговор, тут же начиная вести многочасовой монолог о некой червоточенке жившей в его глазах.
- Ты не бордельщик, Лики! И не женщина!
Она говорила о пороке – о каком именно, Лики и без неё прекрасно знал. По губам мужчины зазмеилась соблазнительная улыбка, отражающая вышеназванный порок, а по очкам заскользили блики. Впрочем, художник мгновенно опомнился и продолжил уже спокойным тоном:
- Я собираюсь предложить ученикам порисовать на природе: пейзажи, небольшие наброски – что угодно. Это будет дополнительным баллом – я выставлю его в журнал.

- Да, я ещё никого здесь не знаю. Только директора и его секретаря, так как заключал контракт при поступлении на должность, - Лики был приятно удивлён. Кажется, этот человек готовился немного побыть его гидом. – Вы первый, кто подошёл ко мне познакомиться.
«- Всегда любил откровенность», - довольно произнёс про себя Лики.
Брюнет заглянул в зелёные глаза Данте, стараясь понять его настроение: пока ничего непредвиденного – только добродушие и… что-то ещё, заставляющее слегка волноваться, но это пройдёт. Правда? Скорее всего, щекочущее чувство внутри художник охарактеризовал бы как опасность. И всё же, даже опасность бывает разной. Эта – смесь опасности и чего-то будоражащего… хм, возбуждение или предчувствие? Или и то, и другое? Всё возможно, только время покажет правду. Последствия зависят от ситуации.
- Не хотели бы вы меня провести куда-нибудь на свежий воздух? – Минос немного спешился от собственной наглости и слегка порозовел – за это мать даже била, - здесь есть беседка или что-либо такое же укромное?

ООС: сорри, что я долго) Непредвиденные обстоятельства.

Брюнет проследил внимательным взглядом движение мужчины, с удовольствием отмечая, как чуть натянулась рубашка на груди, очерчивая контуры мышц.
- Даа, мистер Бальтроцци, - невольно Лики добавил чуть тянучей игривости в голос.  – Я очень голоден, - он открыто улыбнулся, чуть сощурив глаза и приподняв голову. – Здесь же должна быть столовая? Я не против отобедать с вами.
Кажется, мысль об ободе напрочь отбила другие неприятные мысли Фета: наставления матери, уроки рисования, серость жизни и так далее. Это было прекрасно. 
- А после посетим беседку, - такие тихие места, безусловно, расслабляли мужчину. Так он чувствовал себя спокойней.

>>> второй этаж >>> столовая

» Второй этаж » Коридор второго этажа

У двери восьмого кабинета Эдвард остановился и прислушался. Ничего не услышал, кроме невнятного шороха. Тогда он коротко постучал и толкнул дверь.
Почему-то парень ожидал увидеть нечто одухотворённое, с кудрявой нечесаной шевелюрой и взором горящим, вроде одного из бывших учителей по искусству. Этот же оказался вполне обычным мужчиной, опрятным, выглаженным. Эдвард остановился на пороге и сунул руки в карманы, зажав подмышкой папку.
- Вы – профессор... – он сделал паузу, вспоминая прочитанное на доске имя, - Минос Лики Фет?
Дождавшись подтверждения, парнишка сдвинулся с места и прошёл в кабинет. Дверь за спиной закрылась от сквозняка.
- Здравствуйте, сэр, - протянул Эд, запоздало вспомнив поздороваться. – Я пришёл записаться к вам на дополнительные занятия. Меня зовут Эдвард Хант.

Эдвард откинул с глаз чёлку, взял свободный стул и подвинул к учительскому столу.
- Ну, как сказать, - он слегка улыбнулся, присаживаясь напротив преподавателя. – Вот...
Парень положил на стол папку и, раскрыв, подвинул ближе к профессору Миносу.
- Здесь только то, что я рисовал для души. Понимаете, - он поднял взгляд учителя, - решение записаться к вам было таким спонтанным, что я пришёл, с тем, что было под рукой в тот момент.
Он усмехнулся и следка пожал плечом. Всякие академические эскизы, сделанные на занятиях, остались в комнате – с этим же альбомом Эдвард частенько гулял просто так, зарисовывая понравившееся из того, что он видел или что подсовывало воображение.
Вначале шло несколько наскоро сделанных набросков, в которых можно было опознать кусок древесной коры, рассыпавшиеся по неровной поверхности ягоды – несколько из них было раздавлено, силуэт мальчика, бросающего мяч, выгнутая спина склонившейся над чем-то девушки... Потом попадались более тщательно проработанные рисунки, выполненные целиком карандашом или цветные. Пелена дождя и маленькая ладошка, прилипшая к стеклу с той стороны, - серые и бледно-фиолетовые тона. Большой белый цветок в окружении зелени – очень яркие краски. Жутковато деформированное лицо с глазами навыкате – тонкие чернильные линии. Схематично нарисованный комикс – день из жизни студента. Карикатурный портрет... чёрт, Эдвард понадеялся, что новый учитель не признает директора в этой плоской даме в кринолине. Тщательно выполненный в цвете рисунок: занятые делом любовники – лицом к зрителям, мальчишка откинул курчавую голову на плечо мужчины в золотом венце, ноги разведены в стороны сильными руками. Эдварду до сих пор было интересно, реально ли так растянуться, как он нарисовал. Он перевёл взгляд с рисунка на преподавателя – как тот отреагирует?

Учитель подольше задержал взгляд на последнем рисунке, и Эдвард увидел, как он едва заметно морщится. Впрочем, было не понятно, настроен профессор Минос против "мужской любви" или имеет с этим какие-то личные ассоциации, потому что вслух не сказал ни слова недовольства, а только похвалил студента.
- Приятно слышать, - Эдвард даже как-то приосанился: всегда здорово, если твои таланты ценят по достоинству, да ещё и хвалят.
- Хм... Я иногда листаю справочник по художественной анатомии, но глубоко эту тему не изучал, - он поставил локоть на край стола и опёрся подбородком о ладонь. Внезапно во взгляде его появилось беспокойство: – Надеюсь, я не сделал здесь грубых ошибок?

Преподаватель поспешил его успокоить, что никаких ошибок в работе нет, и слегка напрягшийся было Эдвард вновь расслабился. Всё, за что ни брался, он старался сделать как можно лучше – вот уж насколько ленив он был, а халтуру считал ниже своего достоинства.
Но с теорией у парня в самом деле было неважно. В основном, потому, что, едва освоив какую-то технику, он полагался дальше на собственное чутьё, а в учебные пособия забывал даже заглянуть. Он не мог припомнить, слышал ли какой-нибудь "закон наложения красок" в формулировке именно закона, но не стал перебивать учителя и демонстрировать своё невежество.
А тому, видимо, очень приглянулась последняя работа. Эдвард поднял брови, а потом понимающе усмехнулся.
- Интересуетесь... этой стороной любви? – протянул он, подтягивая папку к себе за уголок. – А сами вы подобное не рисуете? Мне, признаться, и самому нравится этот рисунок, но держаться за свои работы – последнее дело, - он небрежно махнул рукой.

Атмосфера неуловимо изменилась. Профессор Минос оказался ближе и... заигрывал с Эдом? Парень бросил мимолётный взгляд в сторону окна – темнеет. Наверняка во всём учебном корпусе уже нет ни души, кроме засидевшихся в классе ИЗО. Может, ему и правда стоит испугаться?.. Кто угодно мог бы об этом задуматься, но только не Эдвард Хант.
Он откинулся на спинку стула и рассмеялся, глядя прямо в лицо учителю.
- Чего мне бояться? – удивлённо спросил он, отсмеявшись, и отвёл с лица пряди волос. – Неужели вы можете мне что-нибудь сделать?
Эдвард был заинтригован. Как далеко профессор сможет зайти в своей... шутке?

Эдвард немного наклонил голову к плечу:
- Потому что вы находитесь со мной в кабинете практически уже, наверное, опустевшей школы, потому что подходите на достаточно близкое расстояние... логично предположить, что мысли у вас могут быть несколько фривольные, - он кивнул на лист в руках мужчины и усмехнулся.
Профессор тем временем обошёл стул и оказался за спиной.
- Хм, в сад? – поинтересовался юноша насмешливо. – Почему я должен испугаться прогулки в сад? Да запросто составлю вам компанию.
Он снял папку со стола и поднялся, обернулся к учителю. Интересно, в чём подвох-то?.. Ведь есть же какой-то подвох, а?

» Внутренняя территория школы » Сад

Отредактировано Эдвард Хант (2008-06-18 11:18:37)